This is December the 12th, first afternoon lecture.

I think that we had better cover Standard Operating Procedure this afternoon. But I’m going to give you Game Procedure first. In this first hour or some fraction thereof, I’m going to give you game processing. And the reason why I’m going to give you game processing, just above this level, is because there is a spirit of play – a spirit of play which has to be recovered for your preclear.

And unless you understand this… The guy’s got no goal when he steps out of his head. He has no goal. He doesn’t think there’s anyplace else to go.

Это второй час занятий. Я так понимаю, вы хотите ещё послушать про эти игры. Правильно?

And one of the reasons why you’ll see a theta clear hang up as exteriorized and stable outside, but no higher up the line, is that he doesn’t find there’s any reason to do anything. There’s no goal. He says, „Well, so what? Well, it would mean I’d disassociate myself from all of my friends if I went on and did all of these things. So the best thing for me to do is just kind of stay out here and just be a little freaky.“ Nothing to do and no place to go.

Хорошо. Тогда я просто расскажу вам о списке, который я зачитал вам в конце последнего часа, и объясню это немного подробнее, чтобы у вас было хорошее понимание того, чем мы здесь занимаемся.

He doesn’t realize that there is a sensation above any physical or mental sensation he has ever felt, and that is, called the spirit of play. And that is more absorbing, more engrossing and headier than any other kind of activity he can do.

Понимаете, первое, с чем следует разобраться в любой деятельности, – это намерение или цель. Древние маги поступали так. Они становились следствием, если они не формулировали, причиной чего они пытались стать. Если маг просто выступал в качестве причины, причины, причины, без какого бы то ни было порядка, никогда не анализируя, что он пытается сделать, то его деятельность была беспорядочной и он двигался по направлению к хаосу.

It is the first and foremost ingredient which causes a thetan to come into this universe or start to build his own. That’s the highest level you’ve got.

Различие между мыслью и материей состоит в том, что мысль на своём высшем уровне упорядочивает, а материя представляет собой хаос.

Now you’d think that was very strange, wouldn’t you, that we’d have as the highest level something a kid attains easily, and which we don’t pay any attention to his having attained. And yet all of you remember about the vividness of play. You don’t remember it very well, though, or you’d never have deserted it.

Этот хаос материи довольно сильно усугубляется тем хаосом, который возникает из-за того, что мысль слишком часто сталкивается с различными частицами и приводит их в беспорядок. Так что давайте посмотрим на это с такой точки зрения: иметь цель и сформулированное намерение – это само по себе чрезвычайно важно для процессинга. И для одитора, который проводит процессинг, очень, очень важно знать, что он пытается сделать и чего он стремится достичь. Ему не обязательно формулировать это совсем уж детально, но ему лучше иметь хотя бы что-то, чтобы он мог полностью, окончательно сформулировать свою всеохватывающую, огромную цель.

Now what a child feels as vividness of play is so minor and is so beset by the hectic environment in which he has to dwell that there’s hardly any comparison between the most vivid and interesting and exhilarating instant of a child’s life and what is simply the commonest feeling of being alive high on the tone scale.

Будь он... будь это незначительная цель, или не особенно желательная цель, или... это следствие, к созданию которого он стремится. Он хочет получить это следствие. Как ни странно, вы можете идти здесь по кругу. Вы можете сказать: «Я пытаюсь стать причиной следующего результата. Я пытаюсь привести преклира в такое состояние, в котором он будет способен быть причиной». Что ж, это правильно. Но это как-то неопределённо. Это одна из составляющих намерения, но это не всё.

You would call… you would call a child’s headiest, most exciting moment of play uh… below the sensation known as ‘being alive’, high on the tone scale. See, Spirit of Play is the only way we can translate it here.

Доводилось ли вам состоять в группе, которая просто продолжала действовать, действовать, действовать, действовать и никогда не пыталась сформулировать, что она хочет осуществить?

Now there’s an aberration, really then, if you might call it that. An enforcement and a necessity above just havingness – that’s time – that’s above time. There is something above Time. And that is this: There must be a game. And that is on Desire, and that is your highest level Desire there is. There must be a game.

Если вы попадаете в какую-либо группу (политическую, общественную, Женское общество помощи, какую угодно подобную группу – неважно) и обнаруживаете, что там присутствует огромное количество хаотичного движения и ничего не происходит... чрезвычайно много хаотичного движения и ничего не происходит... вы застряли в куске МЭСТ. Вы не находитесь посреди тэты. Вы находитесь в МЭСТ. Хаотичные векторы.

Now this DEI I’ve been talking to you about – Desire, Enforce, and Inhibit – can exist way up, and not quite so high up, and then not quite so high up. And then start DEI all over again.

Различие между куском хаотичной материи и мыслью состоит в том, что у хаотичной материи нет никаких целей помимо тех, которые устанавливает для неё кто-то ещё.

Апельсин – это нечто живое. Он знает, что он пытается осуществить. Его убедили произвести себя, чтобы его съели. И он обнаружил, что надёжный способ обеспечить распространение семян и хорошую подкормку для их роста – это стать вполне съедобным. Но он пытается произвести новые апельсины. У него есть цель, и всё очень хорошо согласовано с ней.

The sequence of the whole is similar to the sequence of any part of the whole.

И один из тех моментов в процессе создания жизни, которые приводят вас в благоговейный трепет, – это не столько сложность всех этих шагов, взаимодействие всех этих алкалоидов и других химических веществ, наблюдаемое в процессе создания жизни, сколько наличие этой цели... одной этой чёткой цели, сияющей, как путеводная звезда. И это просто цель «произвести что-то, подобное мне, и в огромных количествах!» И с чем вы здесь имеете дело... это не МЭСТ и не какой-то сложный процесс... но, бог ты мой, нет другой цели, которая была бы сопоставима с этим прямым, чётким намерением. И в результате человек... человечество... вроде как преклоняется перед этим, оно смотрит вокруг, видит это чрезвычайно сильное, навязчивое стремление, эту фиксацию на цели воспроизводства себя и говорит: «Жизнь - это чудесный, таинственный процесс». Она настолько чудесна и таинственна, что, поднявшись по шкале, и так далее, вы сможете наполнять что-нибудь жизнью.

Now here is the whole from 40 to 20. Now, we’ll fix this here with a bracket. And we’ll have here, Desire, Enforce and Inhibit. Now that’s all… all very well, but that’s… that’s the cycle of the whole.

На самом деле это не то, что делает жизнь. Она просто использует существующее побуждение. Она не создаёт новые жизни. Она прокладывает каналы, по которым можно было бы путешествовать. Она как бы выступает в роли бригады строителей-дорожников.

Now let’s look at this again and find the cycle of part small ‘a’ to part small ‘b’. And, what do we find? We find Desire, Enforce and Inhibit. See, here’s your little tiny part. Now you have uh… it’s on the same scale, you’ve got another small part and that might be down here and that would be from point. small ‘c’ to point small ‘e’. And maybe it’s Enforce, Inhibit, Desire. Enforce – same sequence. You can take this sequence any place here, then, and it could start out Inhibit and then go into Desire and Enforce.

Однако посмотрите, какой интерес у людей вызывает фиксированная цель, в соответствии с которой всё хорошо упорядочено. Если у вас есть преклир и вы сказали нечто туманное вроде: «Я приведу этого человека в хорошее состояние», – ; затем даже не потрудились дать определение тому, что такое «хорошее», и не знаете что значит «хорошее»... нельзя сказать, что у вас есть какая-то цель для преклира. Taк что вы могли бы сформулировать – и вы всегда должны это формулировать – что вы пытаетесь сделать для преклира. Нельзя допускать, чтобы это подразумевалось по умолчанию или было продумано только наполовину, и нельзя говорить: «Это когда то было в лекции, и я уверен, что кто-то ещё знает об этом, но я не знаю». Когда вы говорите такое, вы – следствие, и вы не будете выступать как причина... ни на грош.

What is the difference between area marked ‘1’ and area marked ‘2’ on this tone scale? We’ve got small cycles running in big cycles. And a big cycle is composed of sequences of small cycles which are identical to it, see? We are examining now the cycle 40.0 to 20.0 and we find out that that is the grand cycle. And the grand cycle is composed of what? Sequences of itself in smaller portions.

Чтобы выступать в качестве причины чего-то, необходимо быть причиной, г первое, что необходимо для того, чтобы быть причиной, – это сформулировать намерение и цель. Первое условие для того, чтобы быть причиной, – это чёткая формулировка того, что вы пытаетесь сделать. И лишь чётко сформулировав это, вы можете избежать того, чтобы в конце концов стать следствием. «Что я пытаюсь сделать?» Если вы не можете ответить на этот вопрос, то вы испортите всё дело.

So we go up here to the top and we find out it’s Desire, Enforce, Inhibit and then re… it’s Desire, Enforce, Inhibit; Desire, Enforce, Inhibit; Desire, Enforce, Inhibit. We take a section of that cycle at any time, any small section of a cycle, you might find a cycle of action in this case, ending and beginning. You can take that section of it. See how that is?

Давайте рассмотрим это на таком вот ограниченном примере: ваш преклир приходит, садится и говорит: «Я такой-то и такой-то. Я хочу того-то, и у меня всегда был этот... этот упрямый локон, и я хочу в конце концов добиться, чтобы он стал прямым». Это его цель. У кого-то тут была цель?... о, этот преклир получил чрезвычайно много процессинга, чтобы у него просто выросла пара волос, что-то вроде этого. Или же мы спросили этого преклира... мы сделали её тэта-клиром, и всё такое.. и чего она пыталась добиться? Она пыталась добиться, чтобы у неё не возникало отрицательных эмоций, когда муж ругает её. Я хочу сказать, это просто... совсем уж слабенько!

The part in this case is similar to the whole. If the part is similar to the whole, then you will find that from 4.0 to 2.0 you have a Desire- Enforce-Inhibit. DEI then fits on a small cycle, you see? Uh… enthusiasm would be making somebody desire, and uh… Conservatism would uh… would be something on the or… order of uh… rather inhibiting a desire. And just below that level somewhere there would be a desire. And then it would go into the enforcement of Antagonism.

Однако это лучше, чем не иметь вообще никакой цели! Приходя, большинстве преклиров говорят: «Ну, я чувствую себя несчастным», – и так далее. «Я хочу быть счастливым». О, бог ты мой! Это тоже весьма туманно. Замечательно.

It tells you that this… this… this is just a way of plotting.

Итак, давайте у наших преклиров будут цели, связанные с действиями, договорились? Ну, хорошо. Преклир приходит, садится, и вы видите, что он так плох, так плох, что просто ужас, а он не знает, насколько он плох. И он говорит: «Я хочу сделать так, чтобы галстуки были мне более к лицу». Неважно, что он говорит! В тот момент, когда вы принимаете его цель и устанавливаете её для него, вы становитесь следствием по отношению к нему. К чёрту то, что он хочет! Звучит странно. Человек находится в сильно аберрированном состоянии, и через час процессинга он не будет хотеть того, что он, по его словам, хочет сейчас. Он не в состоянии поставить какую-то цель или принять какое-то решение по поводу цели. Он действительно не в состоянии сделать это.

Now you’ve got… anger is a hold, really. It can be an inhibition. People are afraid people will get mad, so therefore it can be an inhibition. It’s also an enforcement. So it’s translatable according to Its direction and intention, see? It’s translatable according to its direction and intention.

Вы смотрите на него и говорите: «Так-так-так...» Вы не должны говорить ему... сформулируйте цель, запишите её... заведите один из гроссбухов по десять центов, которые я постоянно порываюсь заиметь и которые люди у меня воруют. Я записываю в тетради сведения о нескольких кейсах и делаю там несколько пометок, и тут же, когда я оглядываюсь вокруг, мне приходится спрашивать: «Где моя тетрадь?» Нет! Их уже больше по всей стране, чем у меня! Люди ищут в них какой-нибудь волшебный секрет или что-то в этом роде. Что они там находят? Они находят процессинг усилия, лекция такая-то, и так далее... просто обычные процессы... обычные до невозможности.

All right now we take then – this is made up of little tiny cycles and this line, this cycle here – this bracket – is the DEI grand cycle, and it is composed of what? It is a gradient scale of small cycles which are the same as itself. And, just to think better about it, it’s not only the same as itself, you could put on the grand scale here, DEI grand cycle, you could put chunks of any other cycle and just fit them in on the thing.

Ну, время от времени они обнаруживают там какие-нибудь экспериментальные данные вроде: «Мы работали с преклиром по целям, связанным с действиями. Мы послали его в магазин "Товары по десять центов" купить пятьдесят очков, после чего он должен был вернуться и разбить их различными способами, чтобы посмотреть, улучшит ли это хоть ненамного его зрение», – что-то вроде этого.

And this way you can get the most fascinating complexity of interactions. Let’s take the emotional scale and put it in here in little sections. Fit your emotional scale where it belongs on the grand cycle, and it’ll spot emotions which don’t have names. And yet you know they exist. Such a thing… such a thing as uh… uh… Beautiful Brutality – you know there’s such a thing as Beautiful Brutality. That would be somewhere along the emotion of Brutality and uh… with the aesthetic perception band. And that’s what you would get out of that.

Однако, что такое причина? Итак, у вас есть эта тетрадка, и вы записываете: «Миссис Джонс». И вы записываете вверху возраст, звание и личный номер? Нет!

So you could… you could dub in any part of another cycle into any part of this cycle. And you can just keep interchanging cycles, or interchanging sections of cycles. This doesn’t need to upset you. You’ve got a grand cycle and those grand cycles, and you work with those alone – you’ll come along all right. You don’t have to iner… but if you want to understand human behavior, interplay and so forth, completely, you better realize that right up here at 40.0 almost – there’s a DEI. There’s an Inhibition setting in way up.

Вы не показываете миссис Джонс эту тетрадь с данными о кейсах... какая, к чёрту, разница, что она думает по этому поводу. Немножко поговорив с ней, вы записываете время, когда она появилась... это окажется ценным для вас позднее; в результате вы узнаете, сколько времени вы потратили на неё, если вы захотите сделать подсчёты; это довольно важно. Скажите ей, как долго вы проводили ей процессинг... вы можете записать в тетради и это. Так что это тоже довольно важно.

I’m jarring you a little bit. Some of you look like you’ve been backed up against the wall and kinda like you’re being brutalized. But that’s because you have yourself all beautifully set up in a gorgeous static called a cycle of action. And you didn’t allow any fluidity in this cycle of action. You said this cycle of action always goes from 40 to 20, in spite of the fact that your experience with preclears tells you there’s a complete cycle of action between 4.0 and 2.0, from sanity to insanity. And from 2.0 to 0.0, which is relatively sane and strictly fruitcake. Little gradient scales.

Однако как долго... продолжительность или количество вашего обладания миссис Джонс, вот что там может быть отражено. Вот что вы на самом деле отмечаете.

Why? This thing is made up of what? When you say Desire, Enforce, Inhibit, what are you saying? You’re saying Flow, Dispersal, Ridge. Now you could look at that in several ways. You can say… you could say your ridge… your ridge is desirable and enforcement of it would be the flow and the inhibition of it would be blowing it up.

Миссис Джонс не обладает вами, как вы понимаете. Иначе вы были бы скверным, ужасным одитором. Как вы создадите следствие в отношении преклира, если вы всё время просите у него разрешение на выживание? Кстати, в результате у вас и преклиров будет немного. Они это вроде как замечают. Вы можете выражать им сочувствие, но... ваше сочувствие имеет ценность только в том случае, если вы выражаете его с высоты своего положения. А единственный путь оказаться на высоте – это просто быть причиной. Вы являетесь причиной, задавая положение человека во времени и пространстве. Вы говорите ему, когда он должен явиться и когда он должен уйти.

Let’s take… let’s take those three things on an automobile. Here’s an automobile. It’s desirable because it’s a chunk. So we get a flow to obtain the desirability – and somebody blows it up before it can be obtained. That’s one way of looking at it. That… that is in terms of objects. And we’ve got these ridge, flows and dispersals.

Как-нибудь выработайте у себя привычку говорить человеку, когда надо уходить. Вы должны потренироваться в этом: «Хорошо, теперь уходите». И, кстати, если бы я действительно... действительно совершенно не одобрял то, как здесь проводится процессинг, то вы получали бы небольшие задания вроде такого. Но я должен был бы находиться здесь, чтобы постоянно корректировать их выполнение.

All right, now let’s look at that… let’s look at this again. As we come up here, we find now Desire has to do with space, RELATIVE space. So, your object is big there at the top. Your object’s got lots of space in it. And that space itself is Desire. And Flow is change of state. And Dispersal is dispersing the existing thing.

Однажды я дал одному человеку такое задание... Я сказал: «Итак, я провёл вам пять часов процессинга усилия», и так далее. И его трудностью была огромная физическая слабость, по которой было видно, что он чувствует себя совершенно не в своей тарелке. И я дал ему задание заставить каждого, кого он встречал или знал, проявить эту самую слабость. Трудное задание! Он знал, что он не сможет его выполнить. Он знал, что не сможет. И что бы вы думали? Неделю спустя он уже обошёл всех и так и поступил. Вместо того чтобы самому чувствовать себя не в своей тарелке, он умудрился заставить чувствовать себя не в своей тарелке каждого, кого он знал. Он был хозяином положения. Он находился в прекрасном состоянии... просто в великолепном состоянии!

Now I could start up at the top. You could figure this whole… whole schema of things.

Например, он знал, что у него нет никакого права заговаривать с женщинами, не говоря уже о том, чтобы смущать их. Поэтому я заставил его ходить и смущать именно женщин... делая какие-нибудь замечания. Не какие-то злобные замечания, вы понимаете. Но просто говоря им что-нибудь, что заставляло бы их чувствовать нервозность. Совсем чуть-чуть. И когда этот парень пришёл ко мне снова, он чувствовал расположение к представительницам слабого пола, он трепал их по волосам, и таким он теперь им очень сильно нравился. Он приобрёл способность управлять этими объектами.

Oh, by the way, there’s a cute way of figuring this. I MUST tell you about this: Somebody’s going to figure this out. After the other evening I… I gave you this talk about… about rarefaction-condensation of electronic waves? People are ready to blow their brains out over that until they realize one thing about it. It’s: Space is just full – MEST universe is just jammed and crammed with minute particles. If you don’t believe it, there sit’s the sun. Once upon a time there was an explosion there at the center, and your sun made a whole bunch of rarefaction- condensation ridges and then something brought it to a fast halt. And it left particles at exactly the harmonic distances from the sun that you now find planetary rings. Those rings evidently solidified and you have a planetary system, solar system size. It’s a very easy thing to explain.

Когда вы пытаетесь управлять объектами, будьте причиной. И всегда будьте причиной; вы можете быть чем угодно ещё помимо этого, но будьте причиной. И записав: «Миссис Джонс, 14:15», и поговорив с ней немного, запишите также, чего вы намереваетесь достичь, работая с миссис Джонс.

And furthermore, there is a harmonic in distance. You’ve got an intensity of that sort. And what happens? The sun keeps putting this out. It’s got a certain harmonic wave length. And it keeps putting into this band, ridges. It puts into the band of Earth, ridges and more ridges and more ridges and more ridges. How does it do that? Photons hit the Earth, they hit Earth. And every time they hit Earth, they splash.

И вот она говорит: «Я могу потратить лишь определённое количество времени. Я могу потратить на это лишь определённое количество времени, я могу получать процессинг лишь пять часов», и так далее.

You’ve got then, Earth going around the sun and photons coming out of the sun and hitting Earth. And therefore on the orbit of Earth you have a continuous impact of particles. And as you get this continuous impact of particles, the Earth stays more or less in that orbit and all these particles being in balance with the solar system and native to the solar system, you of course, get Earth going around and not only being hit by all this, but what dust remains will gradually be collected by the Earth as it sweeps around in its orbit.

В таком случае всегда будет правильным сказать ей без обиняков: «Вы получите столько часов, сколько вам потребуется. И если вам потребуется только три часа, то это будет три часа».

See, Earth’s sort of a big vacuum cleaner. These photons… photons are actually particles. They’re not mythical objects. They’re… they’re particles. And uh… that was a great shock to the boys when they realized that a cyclotron – that an electron had mass – awful shock when the… they first realized this.

В результате мы получим преклира, который собирается прийти в хорошее состояние, а не преклира, который собирается появиться, потратить попусту какое то время, заплатить, уйти, а потом заниматься всякой ерундой.

All right, so these mass things – it would be like… what happened if a whole bunch of airplanes were flying out of the sun and hitting Earth? And then Earth kept going around and around the orbit, and these scattered, crashed airplanes were staying more or less in the orbit. Earth would gradually sweep them all up, wouldn’t it? If they didn’t stay on Earth initially.

Давайте перейдём к некоторым тонкостям, связанным с тем, как вы должны обращаться с людьми. Я могу не следовать собственным правилам, но я, конечно же знаю правила! И в подавляющем большинстве случаев, когда я добиваюсь огромной успеха, работая с кем-то, я следую правилам... я убедился в этом, оглядываясь назад.

Same way with the photon. Photon comes out of the sun, just like that airplane, hits Earth and then either escapes from the gravity of Earth and is picked up later as a fragment; and Earth is on a harmonic point for photons. And for sun energy.

Человек говорит: «У меня лишь столько-то времени, и я пойду домой, чтобы., вот... у меня сотня гиней», – или: «У меня есть пятьсот долларов», – или сколько ? него там есть, и: «Я хочу за эту сумму получить столько-то часов процессинга» – и так далее.

All right, so you’ve got bands building up. Earth could not help but get bigger and bigger and bigger and bigger and bigger. And the sun could not help, as it loses its photons, getting smaller and smaller and smaller and smaller. And so it is: The sun is getting less and less space, more and more dense.

И вы отвечаете: «Процессинг стоит 250 долларов в час, и вы получите столько часов процессинга, сколько вам потребуется, и если вам потребуется лишь полчаса то это всё, что вы получите».

How dense can it get? It can get so dense that it can no longer… it is no longer possible for an electron to escape from the surface of the sun. Gravity of the sun is sufficient to overcome the impulse of the electron to leave. And the impulse of the electron to leave requires an impulse, you see. So as that impulse slows and as electrons leave slower and slower and there are less and less of this type of fissionable material to react on the sun, you get this strange phenomenon of a dark star, which isn’t dark at all. It’s a terrible thing, a dark star. The electrons go out from it and then turn around and fall back on it again.

И преклир думает: «Этот человек, должно быть, знает, о чём говорит! Должш быть, он может что-то делать!»

And of course, the thing doesn’t shine. It couldn’t possibly shine, because any photon that gets into it, doesn’t get out of it. And any photon that’s in it trying to get out of it, can’t escape from it. So you no longer have a sun shining.

Вы могли бы подумать, что такой тон оскорбителен. Нет, нет. Не беспокойтесь ( том, что это прозвучит оскорбительно. Но лучше, чтобы такого рода слова звучат оскорбительно... в подобном духе, но по-настоящему злобно, оскорбительно.. «Неважно, придёте вы сюда или нет; для меня не имеет никакого значения, придёт( ли вы сюда получать процессинг. Всё, что вы можете предоставить мне взамен, – это деньги. И они не имеют абсолютно никакой ценности, и вы знаете это; и вас, вероятно, в любом случае не стоит спасать!»

That is the way suns go out. Their electrons find it impossible to emit beyond this gravity point and are pulled back in, so the sun doesn’t shine.

И если бы вы дошли до такого, то это было бы лучше, и у вас было бы больше преклиров, и вы сделали бы для них больше, чем если бы они пришли и вы сказали «Ну, да, верно», – и: «Посмотрим, сможем ли мы это сделать», – и: «Верно», – и вы очень тихо и спокойно, и так далее, и: «Что ж, если это то, что вы хотите, то мы дадим вам это».

But as long as the sun is shining and as long as any sun shines, as long as the Milky Way shines, the number of photons per cubic centimeter in space – if you were really to do a job of counting – would be beyond an individual’s ready power to add up on a modern calculating machine.

Нет, нет, нет. Не будьте так чертовски сговорчивы. Ведь это входящий поток. Будьте несговорчивы, это исходящий поток, и люди захотят иметь с вами дело. Скажите: «Да, вы приходите сюда в 14:15. Будьте здесь в 14:15, и я проведу вам достаточное количество часов... столько часов, сколько смогу».

There are just lots of them out there, and they’re flowing like mad in all directions. Arcturus’ photons are flowing through that space; the Milky Way is composed of suns bigger than, most of them, sun 12, which is our sun here. And the fact is that all these stars are flying photons off in all directions, and these photons, actually, because they are not measurable, not being an electron mass – it’s just like swimming. I mean, it’s not empty space.

«У меня есть только два часа, и я хочу потратить их...», – и так далее.

It isn’t even vaguely empty space. If it were empty space you wouldn’t have any sunlight at this minute. You see how bright that sunlight is out there? Well, that’s photons. It looks bright because the photons are hitting air particles and they’re making the air particles shine. Or they’re hitting fog particles and they’re making the fog particles shine. And if you don’t think that’s lots of photons…

«Извините, но я не могу сказать, сколько времени вы будете здесь. Может быть, вы будете здесь лишь час, а может быть, я продержу вас шесть часов. Какая разница?»

Well now, we’re clear out here in the one, two, three – third planetary ring from the sun, and yet the sun is putting out enough photons to make this air do this trick.

Не давайте им никакой возможности задавать собственное положение во времени. Ведь в период процессинга у вас гораздо лучше получается контролировать преклира, чем у него получается контролировать себя. И вы делаете это, задавая его положение в пространстве и времени... и никогда не позволяйте ему думать, что он задаёт собственное положение в пространстве и времени.

Now you wonder about radio waves getting to the sun, or radio waves getting across space. „Well, radio waves couldn’t get across empty space.“ But they haven’t got any in this universe. There isn’t any empty space.

Изредка неожиданно звоните преклиру и говорите: «Загляните сюда в восемь, прежде чем пойдёте на работу». Заставьте его нервничать по этому поводу, если у вас с ним трудности. Вы обнаружите, что процессинг будет действовать на него более эффективно! Вот так вы создаёте себе высоту положения.

Now there’s your rarefaction-condensation at work. You want to go out and test this with Geiger counters or something easy, do it. It’s very simple to do. You couldn’t exhaust, for instance, out of a bell jar, all the photons – you could exhaust all the air, but not all the photons.

Но под именем «миссис Джонс» запишите цель: «Поработать с этой эксцентричной старой дамой, чтобы она могла хоть как-то жить со своим мужем». И вы работаете, двигаясь напрямую к этой цели.

So the boys really got fouled up on air. They’d fire a pistol in an empty jar and say, „See! You can’t hear it. But light shines through it. So if light shines through it, the light is waving on linear waves and there’s some kind of a spooky wave called a linear wave and we don’t know anything about it but we can kid everybody that we do. It doesn’t work in formulas and it’s unpredictable, and we don’t know what these statics storms are and they couldn’t possibly be dispersal areas moving across Earth.“ And so you get a foul-up.

Она жалуется: «Мой люмбаго и мой артрипедит совсем расколохванились».

Now what’s all this got to do with our subject at hand here? Simply means that this is the doggonedest, crammed, jammed-up space imaginable.

Вас это не волнует. Если это имеет отношение к тому, чтобы она стала уживаться со своим мужем, и если вы решили, что именно этого ей лучше добиться, то это с ней и произойдёт! И надо же! Вы решили, что с ней произойдёт, и она не будет оказывать на вас воздействие. Она может сидеть там и выпаливать все свои аберрации, источать радость безумия, выдавать свои инграммы, которые при обычных условиях были бы ужасно рестимулирующими, и всё такое, и это не окажет на вас вообще никакого воздействия. Вы знаете, что делаете с ней. Неважно, насколько ограниченна или масштабна ваша цель, – просто идите вперёд и делайте это. Не следует даже стремиться к тому, чтобы цель была практичной. И не бойтесь её менять.

Now if you were to deal, then, with totally empty space you’d at least have space. You’d at LEAST have space. And that space is desirable. Right now you’d say, „Gosh, I wish I could fix up some totally empty, unassociated space that had nothing to do with the MEST universe. I sure wish I could – my own space.“

Она приходит к вам на следующий день, а вы изменили своё мнение. Ну так измените цель! Но знайте, что это вы. изменили своё мнение, получив больше данных. Вы решили, что она должна быть способна мирно жить вместе со своим сыном... что так, вероятно, она будет более счастлива.

All right, that means that space is desirable.

Звучит очень странно, что людей делают селф-детерминированными, доминируя над ними и контролируя их. Это говорит вам о том, что вам стоит взять ответственность за своего преклира; а вы вообще не можете нести ответственность за преклира, если вы не желаете во время сессии контролировать его и доминировать над ним. Понимаете? Если вы не хотите делать это, то вы не хотите управлять силой преклира. Ведь, работая с преклиром, мы не пытаемся быть причиной чего-то плохого. Вы не пытаетесь быть причиной чего-то плохого.

Now something will happen about that to a gradient that is almost indescribably faint. The second you’ve got that space, there’s a slight enforcement to have it. You enforce it on yourself. You say, „All right now… now uh… now I want this space. Now I’m putting out these anchor points, now keep those anchor points right there.“ That’s enforce. „And uh… now I’ve got to put force on those anchor points. And look, those anchor points show a tendency to move out or move in. Let’s stop their motion. Heh-heh.“ In other words, inhibit.

Но, возможно, вы стали причиной чего-то плохого. Возможно, вы выводите её из тела, она «делает ноги», и её хоронят. Что ж, вы знаете, что сделали всё возможное. Вы знаете, что вы пытались сделать, и вы знаете, чего вы пытались достичь. Подобные вещи могут происходить. Вероятно, такого никогда не произойдёт, но могло бы. Будьте готовы принять последствия этого. Если вы ходите в задабривании и просите каждого встречного: «Дайте мне разрешение на выживание»... если каждый раз, когда приходит преклир, вы спрашиваете: «У вас есть для меня разрешение? О, пожалуйста, подпишите мне разрешение на выживание», то вы не приведёте его в хорошее состояние. Укрепитесь духом, просто исходя из того, что необходимо быть причиной.

And that would all be practically in the same thought breath, the same instant of thought. You would say, „I want this space. I have to put out the anchor points to enforce its existence and I’m going to inhibit the motion of the anchor points.“ And you’ve talked about a little tiny cycle of action that would take place clear up here between uh… ‘F’ and ‘G’. And between ‘F’ and ‘G’ here is a complete DEI.

А по большей части это состоит в формулировке цели... это зависит от того, хотите ли вы сформулировать цель для чего-либо.

Now that’s true of any of your cycles of action. How vast a pattern do you want to work on? Or how vast a game do you want to play?

Вот вам пример цели: мы собираемся получить тэта-клира. Человека, который будет стабильно находиться вне своего тела и который не будет возвращаться в него из-за того, что оно травмировано. Это чрезвычайно конкретная цель, которая, тем не менее, охватывает очень многое. Вот что вы пытаетесь сделать. Не существует «причин», по которым вы получаете тэта-клира, понимаете? Вы знаете, что, когда вы будете делать это, на поверхности неожиданно покажется множество расстройств, мнений человека, его неспособностей, связанных с неправильным обучением, и так далее. На самом деле вы иногда можете взять человека, вывести его наружу и поместить в пятидесяти сантиметрах позади головы, попросить его посмотреть на себя, немного потренировать его, сориентировать его в пространстве... вы даже не стабилизируете его вне тела, он одержимо стремится заскочить обратно внутрь... но вряд ли в конце сессии вы признаете в нём того же самого человека, которого видели в начале сессии. Он стал настолько лучше, он гораздо более алертен и так далее. Это просто экстеризированная тэта.

Now there are fellows that go down to the old men’s club and they sit over the chessboards and they play a good fast game of chess. If you were to give them adequate sized pieces, they would just squirrel. The way to play chess is to play it with live players… play it with good live players and uh… play it on a board of some size – oh, 200 feet by 200 feet – something like that. That’s good aesthetic chess. He can sit up above that and he can play chess.

Хорошо. Вы получили добротного тэта-клира, и вы могли бы пинать его по голени, по этому телу мог бы проехать автомобиль, или с этим телом могло бы произойти что угодно... он останется там, снаружи, он не будет пойман в ловушку. Чем вы занимаетесь, так это делаете тэтана неуязвимым для ловушек – в том, что касается тела.

But a guy has to sort of reduce down in mass so he doesn’t have as much space-mass ratio. And they get these little tiny boards, and so on.

Мне нравятся эти недалёкие типы с накоротко замкнутыми извилинами, которые ходят и говорят: «Тэта-клир – это просто тэта-клир, и тут нет ничего особенного... кто угодно может им быть и кто угодно может делать это, потому что те, кто совершают астральные путешествия, давно стоят на ногах в этом отношении, и каждый знает, что они тэта-клиры, и кто угодно может...» О, какой вздор! Эти вещи совершенно не связаны друг с другом.

Did you ever play chess on a miniature pegboard? Well, if you will plot the games played on a miniature pegboard and if you could plot the games played on a big board, you’d find out they’d be different games. There’s a little more bravery and dash on the bigger board. And a guy gets pretty conservative on those little tiny pegboards. That’s just relative size.

У вас есть человек, который существует, живёт без тела и никак не зависит от него, если не принимать во внимание его контакты и коммуникационные линии, существующие у него до тех пор, пока он желает оставаться в контакте с телами... но тело не управляет им, это он управляет телом. Прямо здесь вы видите колоссальную цель, которую вы можете поставить перед собой.

All right, then, the magnitude of the game – we move right into it – depends upon the space-mass ratios involved. If you’ve got very, very little mass for lots and lots and lots of space, you’re going to play a game that is very airy and of very quick duration – very fast duration. I mean, it’s just Zing! Swish! Swoosh! – fast game. All kinds of space and very little playingness.

Вы превращаете человека в совершенно иное существо. Телом управляет тэтан, неуязвимый для ловушек, и в результате получается ого-го какой парень... ого-го какой парень. Существует большое различие между этим человеком и хомо сапиенсом... это грандиозный парень. Эта цель настолько превосходит цели, которые были изложены в первой книге, что, полагаю, вы не сможете измерить расстояние между ними даже с помощью измерителей световых лет. Это значительно превосходит что угодно... потому что этот человек бессмертен.

Or, because that’s such a fast game, hardly any game at all. Or it could be an infinitely slow game, because, my God! Once you’ve got that much space your viewpoint, as far as time is concerned, is just all haywire. You’ve got all this space and practically no mass in it. And that would require… that would require a lot of airy, wide playing.

Вероятно, многие из вас не обратили внимания на то, что у вас только что получился бог. Какова дефиниция слова «бог»? Это бессмертное существо. С незапамятных времён в нашем языке слово «бог» означало бессмертное существо. Бессмертные существа – это боги. Этот человек... его тело может быть разбито в лепёшку и так далее, но всё, что ему необходимо сделать, – это взять другое... осознанно, полностью осознанно.

Probably if you were playing a game like that and it had speeches in it, or something like that, there would probably be all kinds of things to do in order to try to balance off this small particle mass. Nobody would be trying to do anything fast. They’d be trying desperately to do everything slowly. And the slowness with which they would operate would just be like flashing lightning. Lightning bolt flashes, the game has begun and ended.

Вы предоставили ему его идентность, его идентификацию внутри себя, его собственное состояние бытия, в той мере, в которой он нуждается в этом, и заставили его окончательно покинуть эту наезженную колею, по ходу которой он должен был бы снова проскакивать через области между жизнями и подвергаться воздействию бог знает чего. Тело убито, и это печально, поскольку он не сможет лично забрать своё социальное пособие. Это действительно сурово, не так ли? Поэтому не преподносите эту цель как нечто меньшее... вы только что получили бессмертное существо. Итак, эта цель достаточно хороша сама по себе.

Uh… the… the uh… for instance, a speech of proposal of a game with all that space and with that very little mass would probably be very lengthy, it would have lots of ideas in it, it would be terribly complex. It would probably have an awful lot of grave courtesy in it. All backed up by a terrific spirit of play, see? And it would probably, this ornate, long, involved speech and probably each move would be accompanied by sweeping flourishes and uh… there would probably… they’d try to have to put together rituals to take the place of mass – no matter there, you see, to amount to anything, so the fellow says, „Well now, let’s see.“ The ritual by which we lose a particle. Of course, the value of a particle in all that vastness of space becomes great.

Если у вас существует намерение... вы говорите, что мы собираемся превратить человека в тэта-клира, то именно это вы намереваетесь сделать с этим человеком, просто по дефиниции. Но если вы не хотите делать так много, то добивайтесь чего-то меньшего, однако всё же определите, что это будет. «Я приведу в нормальное состояние его левую заднюю ногу. Буду работать, пока левая задняя нога не придёт в нормальное состояние, а затем брошу это дело. Вот и всё».

This is to demonstrate, if you ever go into the heart of Africa or someplace and find a white man… Or did you ever go out in the desert anyplace and find somebody who’s been living there for a long time, and he hasn’t seen very many people. And you show up, you get treated like a prince – terrific ceremony and great courtesy, and he’s so really, genuinely glad to see you. You see, you’re valuable – you’re precious to him. I mean, he’s very happy to see you. You’d think it would be the opposite. He’s out there because he hates things, and so forth. That isn’t the case.

А если вы записали себе в тетрадку, что вы собираетесь превратить человека в отклированного тэта-клира... о, нет! Как вы можете утверждать, что вы собираетесь сделать с человеком нечто такое, размера и масштабов чего вы не знаете? Вы скажете: «Я собираюсь исследовать бытие отклированного тэта-клира на примере этого преклира и выяснить об этом что-то ещё», – что ж, это было бы вполне нормально. Но: «Я собираюсь сделать из человека отклированного тэта-клира»... вы с тем же успехом могли бы записать: «Я собираюсь сделать фи-экс-эпсилон», – не имея никакого представления о том, что бы это могло быть. Это не цель, поскольку она ни к чему не имеет отношения и в ней не заложено никакого смысла.

You can go rattling around the world, hit the sparse places, because the welcome mat in them is always out and you are valuable, your opinions are valuable, your news is valuable. All this is value. So you get terrific value per particle.

Что может делать тэтан? Мы скажем: «Отклированный тэта-клир». Вы не можете записать такую цель, потому что это спостулированный далёкий, недостижимый абсолют. Вероятно, всё, что мы понимаем под этим термином, уже достижимо, но какова внешняя граница этого? Бог знает. Я не имею об этом никакого представления, равно как и вы. И пройдёт ещё много времени, прежде чем вы это узнаете.

Now let’s crush it down to about half, and you have the space and the particles balancing in value, space at the top, at the beginning of the game is completely without value. There’s so much of it, and value is established by scarcity. So there’s all this space, so you’ve got all kinds of space. Nobody would dream up a top scale game for fighting for an area of space.

Однако, что мы здесь видим? Мы говорим: «У нас есть тэта-клир, и мы собираемся сделать что-то ещё сверх этого. Мы собираемся провести ему ещё немного процессинга». Итак, вы записываете цель: «Я собираюсь провести ему ещё немного процессинга». Конечно, вы можете взять и провести ему ещё немного процессинга Вы можете просто проводить ему процессинг, и проводить ему процессинг, и... для чего? «Ну, я не знаю, чтобы сделать из него более хорошего тэтана или...»

You get a bunch of boys together, you know, a lot of minds and so forth. And they… they oh… „How about – let’s have this game and we’ll have this boundary line.“ They say, „What?“ „A boundary line – you have half of this space.“ „Half of what space?“

Нет, вы могли бы сказать: «Я проведу ему ещё немного процессинга, чтобы избавить его от этих "не могу", которые я выявил с помощью Е-метра, а именно...» Хорошо, вот вы устранили эти «не могу» – и конец пути. В противном случае вы не добьётесь завершения каких бы то ни было циклов. Вы просто продолжаете продвигаться вперёд целую вечность, и вся ваша жизнь превращается в нечто, длящееся без конца.

„Well, half of all that area. And we’ll take the other half of that area, and then we’ll defend these two areas.“

Итак, когда вы говорите: «Я собираюсь сделать то-то и то-то», вы... У вас есть сталированный тэтан: «Какова моя следующая цель для него?» Вы могли бы записать в качестве следующей цели такую: «Я собираюсь добиться, чтобы он мог поднимать своё тело в воздух». Вы можете сформулировать это для себя. Неважно, будете ли вы это записывать. Сформулируйте это для себя в какой-то конкретный момент. «Что я собираюсь сделать для Доукса теперь, когда он стал отклированным тэтаном? Я собираюсь добиться, чтобы он мог поднимать своё тело в воздух».

The guy will say, „You must be nuts! There couldn’t be a game like that.“

Затем, когда вы проводите ему процессинг в следующий раз... несколько недель спустя вы проводите ему несколько часов процессинга... и что он приобретает? Вы собираетесь повысить его способности настолько, чтобы он мог поднять в воздух такси. Поднимать такси – это совершенно иная задача, нежели поднятие тела, но эти цели стоят в одном ряду. Понимаете? Конкретные формулировки целей.

And you’d say, „Yeah, you could play a game like that. You divide this space in half, and you defend…“

Теперь давайте рассмотрим общую, окончательную формулировку того, зачем мы делаем это. Зачем? Причину, по которой мы делаем это, можно и нужно чётко определить, прежде чем у нас как у действующей группы будет достаточно, так сказать, адгезии и когезии – сплочённости и преданности делу, – чтобы мы стремились быть единым целым. Ведь эта причина будет целью группы. Что мы пытаемся сделать?

„You must be nuts! You couldn’t possibly do that. Uh… this… what’s the point? What… what’s… what’d be the point in this game?“

Цель группы в значительной мере определяется группой. Я не испытываю желания говорить вам, какова должна быть цель вашей группы, я не в состоянии сделать это. Но я, несомненно, могу предоставить вам данные, чтобы вы могли продумать это. И если вы сообща поразмыслите над этим и решите, что вы пытаетесь сделать, то мы неожиданно сможем начать действовать с воодушевлением и с огоньком.

And you say, „Well, to take your space, and you try to take our space.“

Однажды я сказал преклиру... он сказал: «Я не могу понять, почему я должен создавать всю эту энергию».

Uh-uh. You’d never get it through anybody’s head at that level, or through your own head at that level. You’d just look at all this space and you’d say, „Winning space, that’s nothing.“

И я ответил: «А приходила ли вам когда-нибудь в голову такая мысль: вам, наверно, было бы гораздо легче привлекать к себе внимание официанта в ресторане, если бы вы могли просто дотянуться до него, резко дёрнуть за ухо или за плечо, повернуть кругом и силой притянуть к своему столу».

Now, all right. Right there at that level you’d say, „All right, now you see this small particle? That’s one electron. That is the wienie in this game. That’s what we’re all going to be after.“ That’s a Hollywood term, by the way. In the old movies with – they always had a treasure or something of the sort. And uh… this big treasure uh… that everybody was after, if everybody in the movie was after the girl, or if everybody in the movie uh… was after a position, or what anybody in the movie was after, old Hollywood writer slang was that was a ‘wienie’. And by the way, you take the wienie out of a picture or a story and it just goes right straight out of the game classification and ceases to be a story. Inelegant term, but quite expressive.

А он: «Да ну?»

All right, one particle. And you say, „Now look, your whole team is after this particle and our whole team is after this particle.“

И он трудился, трудился, трудился и трудился. И однажды он снова пришёл ко мне и сказал: «Что бы вы думали? Я не только проволок одного официанта через весь ресторан, но я также притащил к столу главного официанта, поставил их перед собой, а затем убедил их, что я не делал этого, что они ошибались и мне ничего не нужно... и не позволял им уйти».

And they’d say, „Gee, that’s a good game. Oh boy! Yeah, let’s go! Now how do we do this?“

Другому преклиру я сказал: «Понимаете ли вы, что вы можете таким образом потянуться энергетическими лучами и заставить улыбнуться любую девушку, какую захотите?»

„We’ll make it so this one particle is unchangeable, it’s unalterable -so no matter who gets it, he couldn’t stash it behind him or something of this sort. That one particle can’t be altered. Ha-ha.“ So therefore it can’t be destroyed so that it can be won. Because if it could be destroyed, then at the moment the other side was going to win, why they wouldn’t have any… any… any game. So it’s got to be an indestructable particle.

«Да ну? Быть такого не может».

So, here we’ve got all this space and this indestructible particle. All right, now let’s sit around here and see who can think of the biggest idea or the smallest idea, and the one who has the best one – we’ll put the judges over there – and the one who has the best one wins the particle. Wouldn’t be any action to amount to anything, you see. There’s just too much space. Action – what… what’s the idea of floating around in all this space? On, no! You don’t mean we… we’re supposed to MOVE in this stuff? There’s just too much space.

И он трудился, трудился, трудился. Сила, понимаете? Энергия, энергия. У него была большая цель. Сила, сила, труд, труд, труд, труд, труд, труд. И наконец он выходит и – пух! «Да. Надо же! Однако это ужасно неестественная улыбка. Пух! Вы можете заставить любую девушку улыбнуться вам. Это ставит их в глупое положение. Они идут по улице, смотрят на вас и задаются вопросом, почему они улыбаются вам».

Well, let’s go down scale from that and at 20-20 we find out that space and particles are equally valuable. And that the space… to make the particles in the space equally valuable, boy, do you have to have a vastitude. You have to have a vastitude of particles and a vastitude of space, really, to start making this game interesting and really get action.

Так что я сказал: «Знаете, если это ставит девушку в глупое положение, то всё, что вам нужно сделать, – это направить те же самые лучи на её центры, контролирующие двигательные функции организма, и внушить девушке: «Почувствуйте расположение ко мне».

But you get these and you get terrific action. Fast motion – now that game could be played brutally, which is heavy wave, or aesthetically, which would mean very tiny wave. And it could exist brutally or aesthetically at around 20.0. Either way – brutally or aesthetically.

Он говорит: «Это невозможно».

And very often you will get the aesthetic team versus the brutal team. And they set that up today in their little miniature games called wrestling. You’ve got the brute and you’ve got the hero. And your hero is usually very pretty, and your brute is very crude, and so on. So this… you just play dichotomies when you get to the middle of the scale.

А я: «Что ж, попробуйте. Попробуйте. "Почувствуйте расположение ко мне". Не пытайтесь передать ей, как приятно к ней прикасаться. Оставьте это занятие. Просто: "Почувствуйте расположение ко мне"».

You have the top of the wave band at the center of the scale, aesthetic wave at scale center, versus brutality at scale middle.

И потом он говорит: «Знаете, так оно и происходит. Они внезапно начинают излучать энтузиазм в мою сторону».

Well, let’s got down scale and look at this game called ‘being a human being’. And we find out that there’s damn little space and terrific numbers of particles and that the game is rendered utterly haywire by this factor: In order to get any kind of scarcity, people are so used to the idea that space has no value; they still think they’re top scale, you see, space has no value. So particles must be valuable – and good Christ! They’ve got bodies made out of billions to the billionth power of particles. And they’ve got all of this terrific space – I don’t know how many particles there are in the body. If you just start talking about a particle… a particle, and you make that particle an electron, God knows how many electrons a person’s got in his body. I don’t think even the smart boys could calculate it up.

Он ходил и делал это... в течение некоторого времени. У него нет никакой собственной цели. Вы просто должны продолжать давать ему эти небольшие цели, придумывать, что было бы интересно делать, и внезапно он скажет: «Знаете, это ужасно интересно». И вы обнаружите, что его процессинг понесётся вперёд... просто на всех парах. Вы дали ему цель.

Now you’ve got all these particles, these electrons, here on Earth, in Earth, in… you’ve got mass, objects, objects, objects and that’s cheap. Rrrrrr! You have to work and work and work. And we have to invest an idea in an object to make it good. We have to invest a lot of time and craftsmanship to make it good, in order to increase its havingness. And to increase its havingness more and more and more we finally get to – a wienie.

Цель группы – это совершенно необходимая вещь, если вы хотите, чтобы группа заинтересовалась и стала продвигаться вперёд. Мотивация причинности человека – это будущее. Побудительные мотивы человека находятся в будущем. Это «Чего я хочу?», «Чего мы хотим?». Это причина. И если это нечто интересное, то это вроде как притягивает нас к себе. Понимаете, вы добиваетесь, чтобы мотивация причинности состояла в том, что вы хотите иметь. И поэтому, когда вы постулируете цель для миссис Джонс, пусть это будет то, что вы хотите иметь, что-то такое, что было бы интересно для вас.

Guys have to own lots of particles. Space is still of no value. That’s really aberrated, because. boy! it’s so, they’re… we’re so short on space. Do you know of a single place here on Earth where you can go a thousand miles an hour – except right here at this spot on the surface where you are at this moment, going a thousand miles an hour – do you know anyplace on Earth where you could turn loose and go a thousand miles an hour? That’s on the Earth’s surface. Well, you sure don’t. The uh… various things… the… out there on the deserts and down at Daytona Beach and that sort of thing, and your sea… waves make it impossible to really step up to any speed like that. And you just don’t have ‘length’ to really travel fast.

Неважно, что вы делаете с миссис Джонс. Можете сбросить её с вершины небоскрёба «Вулворс Стейт Билдинг» – мне всё равно. Это ваш преклир. Конечно, если вы сбросите оттуда слишком много преклиров, то нам как группе придётся вмешаться... не для того, чтобы наказать вас, а для того, чтобы утихомирить полицию. Но кто-нибудь должен будет натренироваться взламывать замки у тюремных камер, чтобы вызволить ваше тело. Ведь представьте: вот вы ходите и пытаетесь шепнуть на ухо всем вашим собратьям-одиторам: «Эй, слушай! Моё тело сидит в тюряге. А я... я так нервничаю... я не могу шарахнуть ни одного из этих легавых».

As far as your upper atmosphere’s concerned, the stuff is jammed. Boy, this is really packed in. Air – 15 pounds per square inch. And if you don’t think there are a lot of particles of air, you’re crazy. They talk about the wall of sound. Every once in a while some plane goes 650 miles an hour, or whatever it is, and he suddenly slows down and goes through this ‘sound barrier’ – crash! Everybody’s windows go „Boo-oo-oom!“ miles away.

Итак, какова же ваша цель как группы? Что ж, по правде говоря, всё это очень хорошо выстраивается вокруг следующего. Игры можно создавать, и игры можно разрушать. И играть в игру – это одно дело... во всех играх есть судьи, и быть судьёй в игре – это совсем другое дело... а разрушать игры – это нечто совершенно отличное от этого. Вы могли бы сказать, что эта цель кажется очень разрушительной. О, нет, это не так. Ведь то, что вы делаете, когда разрушаете игру, – это собираете вместе игроков и говорите: «Эй, в какую игру вы хотели бы теперь играть?» Вы не уничтожаете их игру против их воли; к моменту разрушения игры они совсем не против, чтобы она была разрушена. В действительности вы могли бы играть в игру, которая заключается в разрушении игр.

So, not a lot of motion involved in this game. Down here they can play chess and think it’s a game. Now the game has therefore gotten very serious, mostly because it doesn’t have any point. They… you… you can’t actually… you… you’ve got to work and work and work and work and work. In a depression they have to burn oranges with kerosene and pour milk in the rivers in order to starve the kids in order to make milk and oranges scarce.

Или же вы могли бы играть в игру, состоящую в том, чтобы быть судьёй в игре. Осознаёте ли вы, что вы как группа могли бы стать судьями для группы под названием «МЭСТ-вселенная». Это очень странно, не так ли? Вы могли бы подойти... Просто это звучит так экстравагантно, что вы, вероятно, не считаете, что это вполне достижимо. Но это более лёгкая задача. Вы могли бы утвердиться в этой роли, просто сказав: «Мы бригада судей, и мы решили, что те, кто играет в игру в этом треугольнике Земля-Венера-Марс, должны знать больше... должны знать об этом больше, чтобы можно было играть в неё при чуть более справедливом раскладе, и так далее, и чтобы она была немного более интересной. Давайте выясним, по каким правилам вы играете, чтобы мы могли следить за их соблюдением».

And what do you know? There is no such thing as scarcity. There is such a superabundance that men have to sit down and work overnight to try to dress something up to make it valuable. There is no scarcity. There is such a superabundance of particles that this Earth could feed at this moment over a hundred times its present population with modern equipment – photosynthesis.

Или вот ещё: существует игра под названием «США и Россия». И вы просто создаёте замечательную, консервативную, спокойную ассоциацию в тоне 22,0, которая начинает управлять ситуацией во взаимоотношениях между США и Россией. И вы говорите: «Что ж, это очень хорошо, что у вас, ребята, проходят конференции, это всё очень хорошо, но, к несчастью, вы не вполне осознаёте, что у вас должен быть судья. И конференций должно быть больше, и эти конференции должны быть полностью открытыми для общественности обеих стран».

A photon… they thought the algae converted 28 percent of sunlight. The boys were going around thinking this, and they thought this and they’d never made a test, so they just went on thinking this. There was a doctor by the name of Warburg. Hitler – clever old fellow, Hitler. Oh, he was a smart boy, he was. He was just as clever as hell. Uh… he wrecked more games in less space of time and provided less games than any man I’ve ever heard of.

И они спрашивают: «Зачем? Что вы имеете в виду?» А вы говорите: «Вот это».

And yet he was apparently trying to go in the direction of games, whereas actually he was uh… merely a despoiler of games. He set up games which would wreck. And that was the only goal at the end of each game that was set up – wreckage. I mean, his own wreckage too. I mean, he set this up very carefully. Terrific inventive power and productive power of the German people, and what’s he do? He uses it to try to knock apart everybody else’s game in the world, instead of playing a game. He would not permit it, that anybody could play ball with Hitler – nobody. He had wrecked all the games – boom-crash! „Und herring und garbage. Ach!“ Boy, he was a great boy.

И затем Сталин и ещё пара генералов обнаруживают, что они проводят встречу на небольшом болоте посреди Кореи. Да... я хочу сказать, буквально так. Возьмите их за шкирку и притащите их в центр Кореи. Скажите: «Вот так, ребята. Мы сказали, что в этой игре будут судьи!»

Anyway, a guy like Hitler comes along and he takes all the aesthetic value, everything else that he can possible mass together, and all he does is crash games.

Вам кажется, что этого нельзя достичь немедленно, так что это не находится в сфере того, что вы можете выполнить. Но достаточно скоро это в ней окажется. И если так оно и произойдёт и вы захотите проделать нечто подобное, то вперёд.

Либо вы можете внезапно повернуть в следующем направлении: вы можете находить и брать в работу те команды или организации, которые совершенно развалились или которые практически исчезли, в результате чего игра вообще отсутствует.

Hitler chased out Warburg. And War… Dr. Warburg, 1933, ‘34, went to the University of Maryland, where he has since conducted tests on photosynthesis vats. And the algae converts something like 88 percent of the sunlight that hits it, not 28. And this gives you a green yield per vat acre of 500 tons of food per annum; the highest yield we have today on an acre of ground is alfalfa at 5 tons an acre per annum. And the usual yield is about 2 tons per acre per annum of the very arable land. Isn’t that fascinating?

Осознаёте ли вы, что самая плохая вещь, которая может произойти с игрой, – это её вырождение до состояния не-игры, когда никакая игра невозможна и все в ней застряли? И они забыли свои правила, и они ничего не знают об этом, и так далее. Образовав маленькую ассоциацию, вы могли бы просто искать...

And al… and algae eats minerals and we have all kinds of those. Minerals and water and you’ve got lots of water, don’t let anybody kid you you haven’t got lots of water. There are methods of refining sunlight – I mean refining sea water – to such a degree that you could have all the fresh water you wanted.

(Я собираюсь подать прошение властям Филадельфии, чтобы они сняли колёса с трамваев и использовали какие-нибудь гравитационные установки или что-то ещё. Каждое колесо на этих трамваях твёрдое, словно голова водителя.)

For instance, even in California. The governor there… the governor there, of course, keeping up the law of scarcity doesn’t make it possible, offered a prize of a million dollars to anybody who could invent a process which would turn sea water cheaply into fresh water. Who’s he kidding? Himself or the public, or who? Because it can be done with considerable ease. He’s got nothing but solid deserts back of him – the damnedest, biggest desert you ever saw in your life – huge, natural filter plants, HUGE. And uh… the… the… the… all he needs is pumping systems. It doesn’t cost very much to pump water around. You could filter salt out of salt water and put fresh lakes back of Los Angeles until hell wouldn’t have it.

Как бы то ни было, завершая игры, вы не можете не заниматься и созданием игр. Если вы решили завершать игры, то на вас лежит ответственность за то, чтобы делать что-то со сломанными фигурами, фигурами и игроками. Вы могли бы сообща обдумать это и сказать: «Надо же! Что мы собираемся сделать, так это создать организацию и просто для практики позаниматься управлением несколькими играми, идущими на Земле, и выяснить, идут ли они в соответствии с нашим игровым кодексом Хойла». Чьим игровым кодексом Хойла? Нашим. Нам необходим игровой кодекс Хойла. Мы должны написать игровой кодекс Хойла, или игровой кодекс Сюдроу или что-то в этом роде.

Only trouble is it would spoil the scarcity. Everybody’s very well aware of it here on Earth that we must have a scarcity of particles in order to increase wantingness. And they’ve increased it and it’s gotten out of gear to a point where there can be no real game for the majority of people here… they’re not even aware of the fact they’re in a game until they’re pretty solidly processed. They’ll come up the level and they’ll… all of a sudden they’ll get back their spirit of play. They’re practically dead because scarcity is space, really, but space has no value. And scarcity… enforced scarcity of particles when there is such an abundance of particles and an abundance of potential food production that you couldn’t keep up with it.

И вы решили бы, что происходит то или это или что людям не интересна эта игра, её можно оживить и сделать более интересной. В результате вы стали бы просто катализатором игры. Итак, вы должны разделить... вы должны взять... Видите? Я прошёл сожаление у этого трамвая, и он проехал весь этот путь обратно задом наперёд.

Now as far as birth control is concerned, you say, „Well, yes, birth control, we’ll just overreach this food supply.“ Oh no it wouldn’t.

Существует цель, и это достижимая цель. Если вы хотите прибрать к рукам США и стать судьями в играх, то это сведётся просто вот к чему: будь то игра под названием «промышленность и бизнес», будь то игра под названием «милитаризм против идеи политического урегулирования» – идут ли эти игры так, что они интересны? Это единственное, что необходимо принимать во внимание. Интересна ли эта игра? Нет. Что ж, давайте возьмём и подправим некоторые вещи, которые позволят сделать эту игру интересной. Ну, хорошо.

Uh… the auditors who have discovered this to date have asked me not to mention it, but theta clearing provides uh… pregnancy termination uh… at will. We mustn’t mention this because, God help us all, there goes the moral code. Penicillin took out the disease level and uh… now if a person… a girl can take a couple of beams of energy, just move out back of her head and take a couple of beams of energy and terminate a pregnancy…

Ограничения, накладываемые правилами игр... ограничения, накладываемые на себя и на других... необходимы для того, чтобы происходило взаимодействие. Должны существовать ограничения. Должны существовать какие-то рамки, которых необходимо придерживаться. Эти ограничения могут быть такими же мягкими, как этическая договорённость: «Мы будем действовать в рамках этики». И причина, по которой должно существовать ограничение, не является для вас очень уж очевидной, но она будет очевидна для вас, если вы взглянете на это с точки зрения теории, которую вы изучаете на протяжении вот уже некоторого времени.

Now it didn’t… nothing… nothing wild or forceful or upsetting or anything like that. Just make sure that the tube opens. That’s very simple. There’re uh… there’re muscles, and so forth, and that sort of thing, and pregnancies that were as much as three months advanced, and that sort of thing, have been terminated this way. In how long? 24 hours. With what kind of a set-up? None. What kind of repercussions? None. Isn’t this fascinating?

И эта теория состоит просто в следующем: вся наша деятельность имеет тенденцию полностью освобождать человека от каких бы то ни было ограничений. Это так. Вы можете настолько превзойти то, чем вы являетесь, вы можете настолько отсоединиться от всего, с чем вы находитесь в контакте, и вы можете настолько не заботиться о том, что именно это и происходит, что вы пойдёте вперёд на всех парах. Один человек может сам по себе стать целой вселенной. Следовательно, вы могли бы создать целую вселенную сами. Вот настолько вы могущественны. Но когда вы стали бы настолько могущественными, вы начали бы накладывать на себя ограничения с целью уменьшиться до такой степени, чтобы иметь возможность играть против самого себя. И затем вы наложили бы ограничения на обе ипостаси себя. И вы начали бы двигаться по той же самой спирали ограничения.

So you’ve got something like birth control sitting right there in theta clearing. A lot of experimentation could be done with something like this, in order to get it all down fine. But the three auditors who have had anything to do with it have discovered that it was just deadly: One-two-three.

Понимаете, ограничение является необходимым в этой степени, поскольку ограничений, по сути, не существует и само ограничение представляет собой идею об ограничении. И когда у вас есть нечто, в чём нет ограничений, то для того, чтобы получить какое-то действие или хаотичность, необходимо в какой-то мере наложить на это ограничения. Понимаете, это нечестно... любой из вас мог бы взять и начать самостоятельно заправлять всем. Так что вы создаёте команду и говорите: «Вот ограничения, в рамках которых мы действуем, они такие-то и такие-то, вот такие и такие», – и изменяете это по своему желанию. Следите за мыслью?

Well, if you’ve got… if you’ve got birth control under control, if you have food in plenty – gosh! It looks to me like the game could get very interesting and very easy here on Earth. Yes, it could. Because look at… look at what people are mainly concerned of. Uh… it’s all right for us in this country; we’ve got plenty of food, but uh… gee! They’ve got an abundance of babies as the goal of the society of India and China. Oh, no! It’s just… just… you just don’t…

Старина Алистер Кроули говаривал об этом интересные вещи. Он написал «Книгу закона». Он был сумасшедший старикан, то есть он... Однако вы будете удивлены, узнав, что Кроули, Шопенгауэр, Ницше, Аристотель... подобные люди практически во все времена (за исключением настоящих чокнутых вроде Канта, он был безумен, и вот почему люди увлекаются им)... все они говорили об одном и том же. И в действительности вы можете найти все эти идеи, о которых мы беседуем, где-нибудь в сочинениях практически любого философа, который когда-либо задумывался над положением вещей. Они не могли не наткнуться на самые очевидные факты. Они ни разу не привели их в систему и никогда не были способны оценить их, но они знали о них.

Puerto Rico with one of the heaviliest populated areas in the world is playing a game down there now of having 18 children per family. Oh, it’s just grim! Well, you provide a superfluity of human beings like this, they get so cheap that there’s no role for them in any game.

Шопенгауэр, «Мир как воля и представление». Пытался анализировать то и сё. Вы читаете сочинения этих ребят сейчас и восклицаете: «Бог ты мой, в том, что писал этот парень, действительно есть смысл!» Не забывайте, что вы судите об этом с точки зрения упорядоченного состояния знания. И теперь вы можете найти смысл где угодно. Вы даже можете найти смысл в действиях Конгресса!

And do you know that nowhere here on Earth do they have a Games Umpire, nowhere here on Earth do they have a Games Supervisor, nowhere on… here on Earth do they have an Office of Maker of Games, Substation Earth – noplace. There’s nobody going around thinking about games – nobody. So what do we do about something like this? Why you can just upset this old applecart left and right, by studying what is basically a game.

Если вы хотите, чтобы у вас была игра, вам необходимо иметь правила. И если у вас есть правила, необходимо, чтобы им подчинялись. Если какому-то правилу не подчиняются или подчиняются ему лишь часть времени или оно настолько плохое, что ему невозможно подчиняться всё время, то такого правила и вовсе не должно быть. А игра, в которой нет правил, – это отсутствие игры. Это хаос. Отсутствие упорядоченности. Никто ни с чем не соглашается, и так далее. После того как ты завоевал что-то, оказывается, что ты не завоевывал этого, понимаете, и это не может стать целью. Так что должно существовать некое соглашение.

Now in the first place, everybody… there’s another right that other people might contest, is: Anybody has a right to play in a game, some game. That’s right. Now people who are playing a game have a right to exclude people from playing a game, but they do not have a right to set it up so that those people can’t play in another game.

Игра начинает вызывать значительное расстройство только тогда, когда соглашения превращаются в то, к чему принуждают. И тогда фигура деградирует и превращается в сломанную фигуру, и это... она не находит смысла в чём бы то ни было. Она знает, что это не является чем-то увлекательным. Она в действительности не является участником игры, её просто вроде как использовали. И никому она на самом деле не нужна, и никто в ней не нуждается. Одна из вещей, которые сломанная фигура постоянно требует... она требует, чтобы в ней нуждались. Она хочет, чтобы она была нужна. Она очень сильно опускается по шкале и доходит до столь низкого уровня. Это ниже нуля по Шкале тонов. Представьте себе, что вы испытываете потребность в том, чтобы в вас нуждались.

So there’s a lot of rights of games. And when you’ve… when you have examined and expanded rights of games, you have overreached and much more than restored and outlined the rights of man – much more. Because it adds something else. All the rights of man do is give a man a right to be bored. If they gave him the… gave him the outermost freedom of action, all these ‘freedom froms’, it would wind up with its final goal as the right to be bored, because there’s nothing with which to gain… engage his interest. Nobody’s taking any responsibility for engaging anybody’s interest except a handful of artists and a few entrepreneurs here on Earth. They… they’re just of no… they’re… they’re given every single kind of roadblock.

Итак, ваше подчинение правилам, разумеется, делает возможным существование правил. Но если это плохие правила, им невозможно подчиняться. Что такое хорошее правило? Это правило, которое упорядочивает деятельность и которому можно следовать. Вот и всё. Невозможно иметь правило, которому нельзя следовать, хотя в сводах законов у нас их множество. Существует, кстати, чертовски много правил, которым невозможно следовать. В Южной Каролине есть правило, в соответствии с которым вы должны бить жену палкой диаметром в один дюйм. Просто попробуйте найти палку диаметром точно в один дюйм! Кроме того, чтобы вы могли подчиняться этому правилу, у вас должна быть жена. Помимо этого, правило, которое не подходит для всех, не очень-то назовёшь правилом... затем у вас возникает детальная кастовая система, которая слишком сложна.

It’s from these people alone, really, that interest in existence stems. Oh, they’ve just set this game up so haywire that the game is just completely out of control and the whole game MEST universe is going about in the same direction. The game was set up with a 180 degree wrong vector and, of course, as it comes out along the line it drifts further and further over on to the wrong side for the individuals involved in the game. And that’s no good.

Далее: «Отсутствие осознания в отношении правил, чтобы повысить реальность». После того, как у вас появились правила, если это действительно хорошие правила, вы можете перестать замечать их. Люди говорят: «Все подчиняются им автоматически. О, вы здесь, в этой местности? Что ж, разумеется, в этой местности мы делаем то-то и то-то. Естественно. Никому и в голову не пришло бы делать что-то ещё».

So, at the start of it, however, the feeling that there must be a game would be your highest echelon of compulsion. There isn’t any reason why you have the feeling there must be a game, but if you’re here, you’ve gone through that strata, and you still have that feeling there must be a game. And I’m not telling you to get rid of that feeling; I’m telling you to rehabilitate the spirit of play. And then you can look over the upper strata and find out if you want to get rid of the other one.

«Вы хотите сказать, – спрашивает человек, – что у вас есть закон относительно этого или что-то в этом роде?»

But you’re not going to get rid of the other one until you’ve rehabilitated the spirit of play. You’ve got to go up through this cycle of action you see on the board here, up through the area I’ve marked ‘1’ there, at least the ‘AB’ strata, before you could even know the sensation Spirit of Play. It doesn’t take too long to get to that stage, but it is gotten and attained by drilling in emotion… putting emotion on things and taking it off again. And not forgetting exhilaration and way above that, Spirit of Play… Spirit of Play.

«Да, – отвечают они, – естественный закон. Бог дал его нам».

Now somebody who gets up to 40.0 and hits serenity – nobody ever put serenity at 40.0 – it is ABOVE 40.0 and it’s ABOVE ‘there must be a game’. And a guy who can get it up to feeling serenity without feeling ‘There must be a game’ has simply gotten… it’s just one of these things has happened; he’s gotten on the subway at 42nd and Broadway and has arrived in the Bronx without travelling on the subway. He just… it just… in this agreement pattern, and in the pattern of backtracking out of this universe and rehabilitation, it just can’t happen. You couldn’t hit REAL serenity without having gone through the most hectic, compulsive aspects of Spirit of Play – unless you’ve known Spirit of Play in its heaviest sense, there could be no serenity for you, because Spirit of Play would still lie there as a basic underlying compulsion.

Только вчера закончилась конференция, где был сформулирован этот закон: «Бог дал нам это правило». Вот и всё тут.

And you talk about Serenity, you better know what you’re talking about, because there isn’t anybody in this room has ever felt it, I’m sure of that – not… maybe, for 74 trillion years anyway.

Для того чтобы вы могли играть, у вас должно быть АР О с другими и противоположно направленное АРО. Должна существовать другая команда, и должны иметься товарищи по команде. Хотя вы могли бы подняться до уровня, где бы у вас вообще не было бы необходимости в АРО. Но в этом случае вы бы создавали игру.

Serenity – oh, brother! You can… Serenity. You… you get next to somebody who’s really serene, you feel like you’ve, on a hot summer day, walked into a beautifully cool lake of water. You just feel like „Uhh-huhh!“

«Боль – это эффективное наказание». Необходимо, чтобы правилам подчинялись. Как обеспечить подчинение правилам? Вы устанавливаете везде автоматический механизм принуждения, который все хотят использовать. В тот момент, когда у всех появляется желание применять принуждение, они также начинают подчиняться правилам. Они подчиняются им, чтобы подавать пример. Боль – это метод принуждения в данной вселенной, но не думайте, что это единственный существующий метод. Это могло бы быть так: «Если вы не подчиняетесь правилам... если вы не подчиняетесь правилам, то вас немедленно окружают дымом, и дым остаётся до тех пор, пока вы не начинаете подчиняться правилам». Вот так просто. То есть вам не обязательно использовать боль, но это, определённо, может быть нечто раздражающее.

But there’s HIGH, FREE feelings in these upper scale emotions in the games. Boy! This feeling about 22.0 – it’s… you’ve got… you’ve got a flock of teammates and there’s a… all this thing is running this way and that. I mean, everybody’s so dead serious. Oh, they… they… they are serious too, to a point of brutality, if they are playing on the brutal side of this thing. You talk about playing for keeps! Because there isn’t very much to lose, you see? I mean a guy can’t be hurt bad. A guy who can be hurt as bad as homo sapiens couldn’t play such a game. They really play for keeps.

Далее. «Согласие с правилами и с наказаниями необходимо для продолжения игры». Человек должен согласиться с игрой, прежде чем он сможет участвовать в ней. И причина, по которой положение дел стало столь плохим здесь, на Земле, и в МЭСТ-вселенной вообще, состоит просто в том, что люди не согласились с этой игрой. Они подумали, что согласились с ней. Эта игра началась очень странным образом, и, конечно, в один прекрасный момент она сошла с накатанной колеи.

We’ve got this Team A, they’re the Whites, and Team B, they’re the Blacks in this game. And they consider themselves teams, they’ve got divided sides and this and that. And boy, the code of ethics that goes for a team- mate is tougher and bigger than anything you ever had when knighthood was in flower.

Она началась с попытки устроить всё так, чтобы её никогда нельзя было разрушить. Её целью была «вечность». Мечтой было «всегда». Нельзя ничего иметь. Парень, который создал эту игру, не знал ничего о необходимости иметь правила, для того чтобы была игра.

When we picked up the chivalric condition of knighthood and its vows – was probably picked up back on the track from some team or some degraded uh… bit of team ethic. And uh… yes, that’s superlative. And, oh, a guy would do anything on a team basis. He’ll get himself killed to save a teammate, and that’s all. Teammate’s in danger and he can prevent that danger from occurring, he’ll get himself killed. And that’s just expected.

«Игра вырождается, пока не исчезает совсем». Это неизбежно для любой игры. Все игры заканчиваются. А эту игру попытались сделать вечной. Они постоянно: ля-ля-ля-ля-ля, вечность, вечность, вечность. Чёрт побери, нет такой вещи, как время... как, чёрт возьми, может существовать вечность? Это очень странно. Вечное, вечное. Боже, куда ни глянь в этой вселенной, видишь «вечность», «навсегда», «бесконечность времени»... этого не существует. Ну ладно.

That isn’t heroic. Down here on Earth a guy goes out and gets himself knocked off to save the company, or something of this sort, Christ, they give him medals and they string it all over the place and he’s in all the war savings bonds ads and… and uh… the government…

Если человек неспособен играть, то это потому, что он никогда не соглашался играть в игру и кто-то солгал ему, что, дескать, это не игра. А как это делается? Вы убеждаете человека в том, что ему необходимо работать, и для этого вы создаёте нехватку, а затем ставите его существование – продолжение его существования – в полную зависимость от этого. И это – работа.

By the way, this government never commercializes bravery. I don’t want you to get that idea. This government has not cheapened every medal and honor it could offer. This government would not cheapen anything. This government’s a pure, upstanding, noble group, and it has no ulterior motive in being… a politician in the government, there is none of those. Nobody ever gets any graft or anything like that.

Далее. «Игра, в которой присутствует сложность и имеются уровни»... конечно, в игре должна присутствовать сложность, иначе она становится монотонной. Хорошо. Мы пойдём по этому списку дальше.

You know the country’s in apathy on crooked government right now? They even let the Republicans in.

«Прежде чем будет завершена старая игра, необходимо сформулировать правила новой игры, а иначе все превратятся в создателей игр и игры не будет». Каждый пытается создать собственную игру, и вы просто получаете ужасную мешанину. Вы начинаете завершать игру... вы уничтожаете нечто, ничего не помещая на место этого... и эта чёртова штука никак не уничтожается, ни капли. Она просто никак не уничтожается. То, что существует, склонно продолжать существовать. Если вы когда-нибудь пытались уничтожить группу, то вы осознаёте, как сильно эта группа не хочет умирать.

Well, anyhow, here’s team play. And… and you talk about playing for keeps: They’re playing for this particle, or they’re playing for this planet or something of this sort. It isn’t covert play. You see, Earth really isn’t being played for. There is a crew that would like to think it’s playing for Earth, but they’re pinned down. They’re pinned down like a soldier with 88 millimeter shells passing over his head at the rate of one per millisecond. And there’s… there’s… they… there’s a covert infiltration, and you pick it up in preclears every once in a while, monitoring action that takes place here on Earth from a between-lives area. And you’d think this was very powerful and it’s REALLY getting some place – naw. Because it isn’t a game. Because the people who are doing that are too degraded on team play to stand up against the team that’s playing the other game. There isn’t any game going on here. Unless it’s a game called ‘rehabilitation’, or it’s a game called ‘exit depot’. Now uh… – which it could be.

Клянусь всеми святыми, вы можете взять по очереди всех военнослужащих из роты, поставить их к стенке и расстрелять, и у вас всё равно останется рота. Доказательство: уничтожение седьмого кавалерийского полка. Седьмой кавалерийский полк до сих пор с нами. Как такое может быть? Седьмой кавалерийский полк был уничтожен индейцами сиу в сражении при реке Литл Бигхорн в 1876 году. Он до сих пор с нами. Продолжение существования.

All right, now here we have, then, this whole… this whole sphere of interest and activity called the MEST universe which started out as a game. But don’t think the MEST universe is the only game there is. This would be something like saying, „There is only the Rose Bowl.“ They think of this in California and I’m sure they’re convinced of it. Every five Californians that you picked up with and met, you would ask, „Is there any other stadium in the world?“

Что ж, для того чтобы завершить игру, необходимо прежде создать более интересную игру. Хотите знать, почему ваш преклир остаётся рядом со своим телом, слоняется поблизости, ничего не делает и никуда не отправляется? Происходят две вещи: во-первых, он не установил, что его мокапы более интересны, чем так называемая «реальность»; и второе, чего он не сумел найти в том состоянии, в котором он находится, – это возможность общаться с другими. В результате он чувствует, что невозможно какое-либо АРО, и склонен полностью от всего отгораживаться. Следовательно, в этом отношении необходимо восстановить способности. Понимаете?

He’d say, „No. The Californians invented stadiums and they invented football. And they built the Rose Bowl and now that they have built the Rose Bowl, this is the only bowl in this world, besides being the biggest bowl in the world.“

Преклир будет продолжать удерживать себя в своего рода статичном состоянии, потому что он не видит никакой более высокой цели и не понимает, что может двигаться куда-то ещё. Следовательно, если бы он понял, что может куда-то двигаться, это действительно представляло бы для нас значительный интерес. Что ж, если он всего лишь идёт к состоянию тэта-клир, это замечательно, пусть он идёт к состоянию тэта-клир. Это очень хорошо. Он может по-прежнему действовать как смертный и быть бессмертным. И, бог ты мой, вы, несомненно, убиваете таким образом двух зайцев.

Now California is second only to Texas in the naivity about its uh… environs, and so forth. That’s not the case. The… the games played in the Rose Bowl are not the only football games or ball games played in the world. I don’t want you to get the idea there are just because you talked to a Californian.

Итак, у нас как у группы есть множество вариантов на выбор. Что делает группа, которая обладает возможностью создавать игры, завершать игры, судить игры? Вы обнаружили правила, понимаете? Я хочу сказать, вот вы сидите здесь, у вас есть хорошая группа, и что вам делать?

But that’s kind of like the MEST universe. The MEST universe would have you believe this is the only game there is anyplace in the whole of anything. That’s not true! Not even vaguely true. Games are going on with all kinds of rules, terrific interest levels and so forth.

Если вы хотите, чтобы это была группа, если вы хотите, чтобы она была сплочённой, вам необходимо собраться вместе, сообща поразмыслить и прийти к какому-нибудь соглашению относительно того, что вы делаете. И тогда... и лишь тогда группа может быть причиной. Если вы будете просто сходить с ума от безделья и не заходить в своих мыслях дальше этого, то группа не станет причиной над сколько-нибудь обширной областью, а скорее станет следствием по отношению ко многим вещам. Так что даже если цель плохая, она лучше, чем ничего.

All right, I’m going to read off for you this paper just so we’ve got it on the tape. How many minutes we got? – five minutes. That’s plenty.

И вы можете сформулировать это в виде замечательной максимы. Это звучит как одна из таких до ужаса избитых истин, известных всем и каждому; но, честное слово, это убережёт вас от большего количества ошибок, чем вы только можете вообразить: плохая цель лучше, чем никакой цели. И очень часто вы будете обнаруживать, что у вас шарики за ролики заходят и что вы сходите с ума, не знаете, в каком направлении движетесь и что вам следует делать, просто потому, что вы решили, что все цели, какие вам попадаются, слишком туманные, или слишком посредственные, или слишком нежелательные, чтобы пытаться их достичь. И это само по себе серьёзная аберрация, и она говорит о том, что вы сами движетесь не в ту сторону, неправильно оцениваете и недостаточно хорошо понимаете, что вы делаете.

„The aberration above time is ‘there must be a game’. Now there’s a postulate up there, ‘there must be a game’ and there’s an interest level and therefore it enters into a flow. And ‘there must be a game’ and ‘there must not be a game’. So you have the Un-maker of Games quite as important as the Maker of Games.“

Нет цели достаточно масштабной, чтобы для её достижения потребовалось задействовать все ваши способности. Ведь ваши способности настолько огромны, что вы можете создавать цели. Вы сами являетесь причиной. Ну и каким же образом вы вообще можете устроить всё так, чтобы у причины было что-то ещё, помимо причинности? Разве что немного спустившись по шкале.

Now we get „The rules of games are as follows: Limitations on self and others, obedience to rules, unconsciousness of rules to add reality“ – we pretend the rules are real. „ARC with others to play. Pain as a penalty which will be obeyed“ – you have to have a penalty that will be obeyed. Otherwise, nobody will stick with the rules. „Agreement to rules and penalties is necessary to continue a game.“ And boy, are they! „Deterioration of a game until no game“ – cycle of action shows you the whole game is an object with no action. You know, the… the… the wienie finally becomes everything there is, and there is no action even to get the wienie.

Цель... любого рода цель... лучше, чем ничего. Вы задаётесь вопросом: «Что мне делать?» О, и вы беспокоитесь об этом. Эта мысль крутится и крутится у вас в голове: «Что мне делать? Что же мне с собой поделать? Какие у меня будут цели?», – и так далее.

„Work is admission of inability to play“ – if you have to work, you can’t play, obvious. They really yap about that here. „A game of complexity and levels“ – the Tone Scale is such a game. It’s just a map of MEST universe games.

Поставьте цель. Абсолютно любую. Скажите: «Я стану...» – или: «Я буду...», -или: «У меня будет...» Цели создаются в категориях «быть», «делать» и «иметь». И в данной вселенной начало цели – это бытийность, а завершение цели – это обладание. Но вам не обязательно создавать их таким образом.

„Peculiarity or liability of a maker of game, people attempting to play the game of Maker of Games“ – it’s a game itself. Your big capitalista or commissar will do that. „The game called Maker of Games results in No Game. And the game called Unmaking Games results in a game. 8008.“

Вы можете придумать цикл действия, который ведёт в любом направлении, в каком захотите. Предположим, вы... вы просто не знаете, кем быть. Что ж, вы просто обдумываете это некоторое время, обдумываете это, и затем вам приходит мысль о самой странной роли, которую вы могли бы принять на себя. И внезапно вы говорите: «Знаете что? Клянусь, я был бы самым великолепным священником баптистской церкви, о котором вы когда-либо слышали». Это действительно глупо, но это лучше, чем ничего. Лучше, чем просто сидеть и хандрить. Это было бы глупо, потому что это была бы относительно неискренняя цель... или это не так?

„There’s a game called freedom,“ which is what you’re playing right at this minute. „And Games contain trickery and misdirection to win“ – your 180 degree vector of Have and Agree.

У баптистов есть формула, как можно стать священником баптистской церкви. И я боюсь, что вы поднялись чуть выше стандартных формул. Один из способов проделать это – обойти всех дьяконов и просто добиться, чтобы они избрали вас. Звучит странно, но это и всё. Другой способ сделать это – найти какого-нибудь бедного студента, изучающего богословие, который и так всё равно что мёртвый, он практически умирает... подвесить его в воздухе и немного приукрасить... подлатать его немного и выводить его, как куклу, на кафедру. Это было бы интересно. Вы могли бы управлять им по совместительству.

„The prize of winning is making a new game“ – what do you know? „Or permitting a new game to be made or making it possible for a new game to be played.“ Those are all prizes, and that’s all the prizes there are. „The necessity“ – oh, of course, there’s these gimmicks, these wienies and so forth. But everybody just knows that they’re spurious as hell.

Знаете, однажды пришёл человек, который... о, он просто томился от тоски, ему так наскучило всё его существование... очень консервативный, и так далее. Я встретил его несколько дней спустя, и он выглядел, словно... словно иноходец или бегун на короткие дистанции. Запыхавшийся... глаза так и сверкают, и он был... Я спросил его: «Что с вами произошло?»

Uh… „The necessity to have a new game coded before one ends the old game.“ Otherwise, everyone becomes a maker of games with no game.

«Ну, не было ничего, чем стоило бы заняться, так что я придумал, чем стоило бы заняться».

Now, „The value of pieces. Ownership of pieces may be also the ownership of players. And the difference between players and pieces, and the difficulty of pieces becoming players“ – boy, when a piece becomes a player, there’s really a hell of an upset in the game; it’ll just blow. Oh, the quarterback walks out of the football game and all of a sudden starts to run the whole football game, and nobody can tell him „No.“ That football game’s dead.

Я спросил: «И что это?» (Я не скажу вам, что это такое, потому что это нечто очень забавное.)

Now… so you’ve got to hide the rules from the pieces, otherwise this is going to happen.

И он придумал это, и затем он решил, что одновременно с этим он мог бы делать кое-что ещё, так что он работал то над тем, то над этим. И бог ты мой, обеспечивая, чтобы эти два дела шли нормально, он уже не мог следить за их ходом, и он действительно весь выкладывался. Он собирался образовать союз из двух совершенно полярных вещей и объединить их. И он занимался этим. И в один прекрасный день вы увидите, как происходят очень странные события в тех или иных местах. Вы увидите множество странных событий. И вы называете это вмешательством в жизнь людей? Чушь! Какую жизнь?

„Now the caste system of game consist of this: The Maker of Games, he has no rules, he runs by no rules. The player of the games, rules known but he obeys them. And the assistant players merely obey the players. And the pieces obey rules as dictated by players, but they don’t know the rules.“ And then, what do you know. There’s broken pieces, and they aren’t even in the game, but they’re still in the game. And they’re in a terrible maybe: „Am I in the game or am I not in the game?“

Вы обнаружите, что определённое число людей разоряется. И многие из них говорят: «О, боже. Надо же, какие замечательные, замечательные цепи. Надо же, они... о, какие славные. Славные... славные, большие цепи на моей шее, на лодыжках и так далее».

Now, „How to make a piece. This is how to make’ a piece: First, deny there is a game. Second, hide the rules from them. Three, give them all penalties and no wins. Four, remove all goals“ – all goals. „Enforce them… their playing. Inhibit their enjoying. Make them look like but forbid their being like players“ – look like God but uh… you can’t be God.

Любому освободителю труднее всего посмотреть в лицо тому факту, что очень многие из тех людей, которых он пытался освободить, отчаянно хотели быть рабами. И это разбивало сердце любого освободителя вплоть до настоящего момента. Вплоть до настоящего момента. Вряд ли есть какие-то исключения. Человек должен быть ужасно глупым, чтобы не видеть этого. Но он был бы очень недалёким, если бы не понимал также и следующего: всё это так, всё это так... но те люди, которых он всё-таки освободил, стоили того, чтобы их освобождать.

„To make a piece continue to be a piece, permit it to associate only with pieces and deny the existence of players.“ Never let the pieces find out that there are players.

Зачем пытаться охватить всё? Это типично для МЭСТ-вселенной: «Мы должны сделать это на 100 процентов». Я сам попадал в эти ловушки. «Мы должны сделать всё это; мы должны сделать это на 100 процентов».

Now out of these you’re going to get games. Now here’s a process that has to do with the making of games, and all this process adds up to, is you just address to those factors which I just gave you, oh, run and change postulates and any creative process that you can think of and shift postulates around, you get a whole process.

В этом плане у христиан всё совсем наоборот. Они говорят: «Тот, кто отделился от стада и кого нам пришлось возвратить, стоит всех остальных». Они просто подчиняются законам потоков, понимаете? Человек уходит, так что надо заполучить его обратно. Это неумно. Это не одно и то же... совершенно точно!

But remember, that up at the top of it there is a big postulate, „There must be a game.“ Therefore if you want to regain the Spirit of Play, people have got to unmake postulates they’ve made all along, saying, „There mustn’t be a game. There mustn’t be a game. It can’t be a game. Don’t play with me. I mustn’t be played with. Life is serious. This isn’t a game. We’re playing for keeps. I’ll never get out of this,“ and so forth. In other words, the postulates which they’ve made to convince themselves that these are the rules and the only rules that can be played, and these that I’ve just read off to you.

Другой человек находит убежище в виде такого объяснения... он видит, что на нём висят все эти цепи, и вдруг он говорит: «Ну, может быть, так распорядилась судьба. Возможно, это всё к лучшему и так распорядилась судьба».

I’m going to have this typed and you can figure it out more or less as you want to. I could, of course, give you even further rundown on this, if you wanted me to, but it takes… takes a little while to do so. It’s actually the backbone of what we are doing. But let’s take a break.

Вы – это судьба. Нет другой судьбы, кроме вас. Это правда. И вы говорите: «Я собираюсь освободить всех и каждого...» Нет, такого не будет. Если только вы не захотите стать всеми и каждым и затем самому стать свободным. Вот как это надо делать. Зачем это вам? Нет никакой хаотичности.

Итак, возьмите ту свободу, которую вы сможете взять, и затем, если вам всё ещё слишком сильно будет мешать всё это, если на вашем пути всё ещё будут рабы и прочие люди, говорящие: «О, Господи, дайте мне этот МЭСТ, дайте мне эти цепи. Позвольте мне подползти под этот могильный камень, чтобы он лежал на мне, тяжёлый-претяжёлый, и чтобы я никогда не мог выползти из-под него», – пусть они и остаются там! Чёрт с ними... такова их незавидная участь. И ещё один момент... ещё один момент... вот человек, который разорился, и раб, который хочет, чтобы на нём были цепи. Вы всегда можете использовать раба. Это даёт вам хаотичность. Они никогда ничего для вас не делают, но они всегда тянут вас вниз... это даёт вам хаотичность.

Знаете, во время каждого римского триумфа за колесницей великого победителя плёлся, семенил раб. Победитель вернулся домой с триумфом: он только что завоевал басков, или «Лайонс клаб», или что-то в этом роде... всегда был кто-то, какой-нибудь раб, который стоял там и говорил ему, насколько он, в конечном итоге, смертен. В конечном итоге он был просто смертным. Вы не можете контролировать всё. Это так, во время любого триумфа за победителем шёл такой человек.

Что ж, замечательно, замечательно; это, по сути, то, что делает раб. Он говорит: «Посмотрите. Вы не можете сделать богом каждого. Это невозможно. Я – доказательство этого. Посмотрите на меня». И в результате он даёт вам хаотичность. Так зачем беспокоиться об этом? Зачем беспокоиться об этом? Это игра. Это несерьёзно.

Но что является серьёзным, так это уничтожение игры или отсутствие игры. Вот это уже вроде как серьёзно. Если только вы не хотите подняться прямо наверх, приложить максимальные усилия и взлететь прямо на самый верх, к прекрасной безмятежности и просто быть там над бытийностью... взлететь прямо наверх.

У тэты могут существовать сферы и диапазоны, в которые вы можете переместиться и которые будут чем-то иным, нежели диапазоны игр. Если такие и есть, то я о них не знаю. А я знаю много диапазонов, в которых действует тэта. И знают люди об этом или нет, но они действуют по законам игр. Так или иначе они действуют в рамках законов, которые я вам зачитал. И они не знают, что эти законы существуют, и это замечательная шутка по отношению ко всему, что существует. Есть вселенные, где знают каждый закон, действующий в МЭСТ-вселенной, и не знают правила игр.

Итак, вы могли бы стать командой судей в межвселенских играх. Вы могли бы... причём с успехом.

Что вы хотите сделать? Если у вас есть правила игр, то вы можете решить, что существуют самые разные вещи, которые вы могли бы сделать. Но первое, что вам необходимо сделать, – это стать хорошим, стабильным тэта-клиром.

Давайте сделаем перерыв.